В начале лета в МИЭМе обсуждали «жаркую» тему – физику горячей плазмы
2 июня состоялась встреча доктора Падуха с руководством МИЭМ НИУ ВШЭ, на которой обсуждалась возможность заключения соглашения между Высшей школой экономики и Институтом физики плазмы и лазерного микросинтеза, которое позволит в будущем стажироваться студентам и аспирантам НИУ ВШЭ в стенах этого института.
А накануне для студентов, сотрудников и всех интересующихся физикой плазмы доктор Падух прочел на русском языке открытую лекцию «Современные плазменные технологии», после чего любезно согласился дать небольшое интервью.
Доктор Падух, расскажите, пожалуйста, о вашем участии в создании первого в мире интернационального термоядерного реактора во Франции.
Моя деятельность в данном проекте связана, в первую очередь, с плазмой. А, если точнее, с воздействием плазмы на стенки токамака. Если в двух словах, то задача состоит в том, чтобы такое воздействие всячески минимизировать. Это очень серьезная часть проекта, а по мере его реализации здесь появляются всё новые задачи и проблемы, требующие решения и быстрого реагирования. Для этого необходимы самые разнообразные вычисления, чем я и занимаюсь.
Расскажите, пожалуйста, про свою команду в Институте физики плазмы и лазерного микросинтеза в Варшаве. Много ли там молодых специалистов?
В нашем институте коллектив небольшой – всего 40 человек. И каждый на виду. Еще совсем недавно молодыми специалистами называли тех ученых, которым не исполнилось 45 лет. Но в последние годы ситуация сильно изменилась. В нашем институте действительно много молодежи, в том числе среди студентов, приезжающих на стажировку.
А много среди них молодых специалистов из России?
Есть специалисты из других стран Восточной Европы, но из России очень мало.
Что требуется от студента, аспиранта, чтобы попасть в вашу команду?
В первую очередь, желание заниматься диагностикой плазмы. У нас есть принцип: «Приезжай, начинай! Поживем - увидим». Довольно быстро все становится понятно, в нашем маленьком коллективе каждый человек на виду. Посчитайте сами. 1 человек из 40 – это два с половиной процента. Согласитесь, серьезная цифра.
Доктор Падух, раз уж мы заговорили о студенчестве, скажите: а кем вы мечтали стать в студенческие годы?
Я определился, наверное, еще раньше, чем наступили годы студенчества. Когда мне было 12 лет, я побывал на демонстрации в Варшаве первой лазерной установки. Собственно, тогда, еще в школе, я и понял, что мое будущее будет связано с этими технологиями. Затем студенческие годы, в том числе в военной академии, по окончании которой я остался работать в академии учебным ассистентом в области диагностики плазмы.
Вы родились и живете в Польше, но говорите по-русски. Даже ваша лекция сегодня шла на русском языке. Как вы его освоили?
Это получилось само собой. Когда мне было 10 лет, я учился в обычной польской школе, где изучение русского языка являлось частью программы - 2 часа в неделю. Потом, когда поступил в военно-техническую академию, то и там требовалось знание русского языка. В Москве я бывал нечасто, последний раз в 1993 году, но я много работал в таких странах, как Эстония, Чехия, Румыния, где тоже многие говорят по-русски. И потом: польский и русский язык родственные, осваивать родственный язык не так сложно.
Раз уж заговорили о Москве, последний вопрос: скажите, сильно ли изменилась Москва со времени вашего последнего приезда сюда?
Мне трудно ответить на этот вопрос, поскольку я еще не успел почувствовать Москву за то время, что здесь нахожусь. Я много занимался здесь работой, вчера весь вечер готовился к сегодняшней лекции, например. Но мне очень понравился ваш новый учебный корпус. Уверен, что здесь всё точно изменилось за 23 года. Представляю себе, что 23 года назад здесь шумел лес и еще не было города – скорее всего, именно так и было.
Доктор Падух, большое спасибо Вам за согласие дать интервью.
И вас спасибо.